Итак, жил на свете кузнец и звали его Петр. А вот прозвище его было Семисмех.
— Почему? – спросите вы.
— Да все потому что веселый он был, жизнерадостный.
А как ему не радоваться, коли дело он свое кузнечное очень любил и легко, и радостно трудился. И смеялся он каждый день, чтобы не происходило, даря свой оптимизм всем окружающим. Вот за это, наверное, и прозвали его люди – Семисмех, от того, что смеялся семь дней в неделю.
Кузница у него была небольшая, но добротная. Каждый день спозаранку выстукивал он разными молоточками по своей наковальне. То это были глухие удары большого молота, то мерные удары среднего, а то звонкие удары маленького молоточка. Вот по этим ударам и знали люди за какую работу взялся кузнец.
Да не только частые удары разных молоточков были слышны его односельчанам и разному приезжему люду, а еще и звонкая песня. Ой и хороший голос был у кузнеца! Как затянет он какую песню, так не то что люди – животные замирали слушая.
И вот однажды, один приезжий, слушая звуки, доносившиеся из кузницы, возьми, да и скажи:
— Ну такой молодец, наверное, и самому солнцу венок может выковать.
А Петр, стоя у дверей кузницы, да слыша эти слова ответил приезжему:
— А что? Могу и самому солнцу выковать.
— Выковать венок не велика задача, а вот как ты его на солнце наденешь, мил человек? – ехидно сказал приезжий. – Солнце то небось высоко, рукой не достанешь, да и в карман не положишь.
— Это ты верно сказываешь – отвечает ему кузнец – да только и солнце, как бы высоко оно не было, да тоже к земле – матушке опускается, спать на ночь укладывается. Вот пойду в ту сторону, куда оно к вечеру клонится, да и поищу его дом.
— Ну тогда путь тебе дорога, добрый молодец – сказал приезжий.
Сел на своего коня, да и ускакал прочь, словно его и не было. И не в домек Петру было, что не простой это был приезжий, а подкупленный. Подкупил его те слова сказать ученик Петра. Хоть и был ученик Петра мастером хорошим, да характером не вышел. Зависть маленьким червячком сидела в душе его к кузнецу и не давала жить спокойно и радостно. И решил ученик извести своего учителя. Ой не хорошее затеял. А как извести, коли кузнец силен супротив него, силой не одолеешь, хоть и был ученик тоже широк в плечах, да крепок в руках. Вот и решил извести хитростью, спровадить из дома родного. Подговорил он заезжего человека слова нужные сказать, чтобы кузнец в путь-дорогу отправился. Что задумано было, то и сделано. Вот уходит кузнец в дали дальние, и неведомо никому – возвернется ли он.
Опечалились односельчане такой новостью, ведь такой мастер уходит не знамо куда, да и не понятно зачем. Но делать нечего. Никто не стал отговаривать кузнеца, зная, что характер его под стать ремеслу. А кузнец по утру собрался, оставил кузницу на своего ученика, да наказывал чтобы сохранил ее в целости. А как выкатилось солнце на небосвод лазоревый, так Петр и отправился в путь.
Вот идут они парою. Солнце по небу катится, на кузнеца сверху поглядывает, а кузнец по земле – матушке дорогами разными путь держит. Быстро солнце по небосводу катится, и не успевает кузнец за ним.
-А почему? – спросите вы.
— Да потому что часто в дороге кузнец останавливался. Все дорогу выспрашивал туда, где солнце живет. Дивились люди вопросу такому. Зачем искать солнце, коли вот оно, на небосводе каждый день. А как узнавали, что хочет кузнец подарить солнцу венок прекрасный, так насмехались порою, да кузнец на это не обращал внимание. Продолжал идти своею дорогою. Хоть и видел кузнец, куда солнце садилось, да только точной дороги у него не было. Вот и разговаривал с людьми, спрашивал. Вот так и шел кузнец за солнцем, а по дороге и людям помогал своим ремеслом.
Долго ли, коротко ли шел кузнец, и вот однажды дошел он до высоких гор. Видит, тропинка ввысь поднимается, да только еле заметная, словно по ней никто не хаживает, трав не тревожит, пыль дорожную не поднимает, которая лежит себе спокойненько, да на солнышке греется. Такую трропинку и не всякий человек приметит. Интересно стало кузнецу куда это неведомая тропинка ведет и решил пойти по ней, благо она сама показалася и приветливо манила. Храбрости кузнецу было не занимать, и он уверенным шагом пошел вперед.
Как ступил Петр на тропинку, что за диво, ветер вдруг принес тихий, но тревожный шёпот трав да цветов, что вдоль тропинки росли. И слышались ему тревожные голоса:
— Опасность!
— Враг!
— Берегись!
Но стоило кузнецу провести широкой ладонью по травам и цветам, нежно прикасаясь к ним, как наступила тишина, которая сменилась чарующей тихой музыкой, а воздух наполнился ароматом цветения.
— Ишь ты как! – удивился кузнец, — знать все на свете ласку любит.
И пошел дальше. А из-под его сапог жалобно пища взлетали вверх маленькие облачка придорожной пыли. Склонился кузнец посмотреть, кто же это пищит у него под ногами, может кому боль причинил, да не приметил. Склонился и видит, что не простые это облачка, а живые. Протянул ладошку и опустилось на нее маленькое пыльное облачко.
— Ты кто? – спросил кузнец.
— Как кто? Пыльное облако – как будто надувшись ответило облачко.
— А почему пищишь? Я тебе сделал больно? – ведет дальше разговор кузнец.
— Да! – и с детским укором посмотрело на огромного кузнеца.
От чего он так заливисто рассмеялся, что чуть не сдул облачко с ладони.
– Ну и как мне исправить свою вину? – отсмеявшись спросил кузнец.
— Сними свои сапоги тяжелые и иди по тропинке босиком – ответило облако и спрыгнуло с ладони.
Опять удивился кузнец, да просьба была простая, от чего же не уважить. Снял сапоги и пошел по тропинке босиком. А как сделал несколько шагов, так и почувствовал великое тепло, что от земли-матушки шло, да по телу разливалось, наполняя каждую клеточку энергией. А пыльные облачка уже не пищали, а стайкой кружились возле его ног. А кузнец шел по тропинке и радовался. А еще он думал о том, как ему найти дом, где солнце на ночь прячется. Так за своими думами и не заметил, как вечер подступил. А взглянув на небо увидел, как солнце начинает прятаться за ближайшую гору. Поспешил он скорее на вершину, благо и тропинка туда же стремилась, чтобы посмотреть на уходящее солнце и в последний миг увидел, как солнце спряталось в пещеру, что была у подножия этой горы. И тропинка как раз вела к этой пещере.
— Знать не простая это тропиночка – подумал кузнец, — да видимо не всякому и открывается.
Успокоился кузнец и пошел потихоньку по тропинке, а ночные светлячки кружились впереди, освещая ему дорогу. Вот и закончилась тропинка упиршись в огромный вход.
Заглянул кузнец осторожно в пещеру и видит – сидит на своем троне солнце и улыбается. А как увидело кузнеца, то и говорит:
— Здравствуй кузнец. Зачем пожаловал?
А кузнец, положив на пол пещеры сапоги свои, да котомку дорожную с посохом ему и отвечает:
— К тебе пришел великое светило.
— А зачем тебе ко мне надобность? – лукаво спросило солнышко.
— Хочу тебе подарок подарить, своими руками сделанный.
— Подарок? – удивленно посмотрело на него солнышко.
— Да – ответил кузнец. – Мы часто возносим тебе слова благодарности, устраиваем для тебя праздники, но мне захотелось подарить самый прекрасный подарок – венок, чтобы подчеркнуть твою красоту.
И он, развязав свою котомку достал оттуда золотой венок такой тонкой работы, что даже солнце застыло в изумлении от красоты.
— Велика сила твоего таланта и я с благодарностью принимаю твой подарок. А за труд твой, решимость и отвагу, что не побоялся прийти ко мне, подарю и я тебе подарок – клубочек золотых нитей. Этот клубочек не простой. Нити в нем подобны металлу, с которым ты работаешь. И хоть клубочек маленький, но нить в нем будет бесконечна до тех пор, пока будешь использовать ее во благо. И обладает эта нить волшебною силою. Используй ее для изготовления украшений. Как наденет человек с добрыми помыслами такое украшение, так и проявятся все его лучшие качества, наполнится душа его светом и увидит он свои таланты, если до селе не видел. А кто с дурным намерением прикоснется, того обожжет.
И протянуло солнце один из своих лучиков, на котором, как на ладошке лежал небольшой золотой клубочек. Бережно взял кузнец клубок в руку, чувствуя его тепло.
— А теперь кузнец ложись спать. Завтра ты отправишься в обратный путь, а я буду освещать его тебе с небосвода.
Кузнец устроился прямо на полу пещеры, постелив свой дорожный плащ. Ему не было холодно, ведь его согревали и тепло матушки- земли и лучи рядом отдыхающего солнца. Кузнецу показалось, что он только что сомкнул веки, как уже забрезжил рассвет и солнышко стало подниматься на небосвод по невидимой для всех людей лесенке с широкими ступеньками и ажурными перилами. Так засмотрелся на ажурную лестницу кузнец, что чуть не пропустил миг прощания с великим светилом. Еще раз поблагодарил он за клубочек с волшебной нитью и пошел обратною дорогою по тропинке. А там его уже ждали пыльные облачка, что радостно танцевали у его ног, а травы и цветы наполняли воздух приятным ароматом.
Так шел кузнец по тропинке, пока не вышел на большую дорогу. А как вышел, так и остались позади и ароматы трав, и пыльные облачка. А на смену им пришли другие звуки и запахи, не менее прекрасные. Прилетевший ветер донес аромат свежеиспеченного хлеба и парного молока, оповещая о близости деревни. Кузнец, надев сапоги, взяв в руки посох, влекомый чудесными ароматами, направился в деревню. Найдя постоялый двор и утолив в нем свой голод, он спросил у хозяина:
— А есть ли поблизости кузница?
— Конечно есть – ответил добродушный хозяин – аккурат в соседей деревне. Коли сейчас выдвинешься в путь, так к полудню и дойдешь. А коли подвезет кто, то и раньше.
Поблагодарил кузнец хозяина, расплатился за хлеб да соль, да и пошел в соседнюю деревню. Идет он по дороге, а солнце ему сверху улыбается, да нежно теплыми ручками- лучиками прикасается.
Вот прибыл кузнец в деревню, где еще на подходе заприметил кузницу, что на пригорке возвышалася и направился прямиком в оную. Встретил его собрат по ремеслу добродушно и радостно. Знамо дело разговорились, о ремесле своем и попросил Петр своего собрата разрешения встать к горну, да взять его инструменты, чтобы сделать одно украшение – серьги. Вакула, а именно так звали местного кузнеца, конечно разрешил, ведь ему самому было интересно увидеть, что делает Петр, только сказал:
— Да, только из чего ты будешь делать серьги? У меня и металла такого тонкого нет.
На что Петр сказал:
— Не волнуйся Вакула. У меня есть такой металл и достал из котомки волшебный клубочек.
И закипела работа. Вакула помогал Петру и наблюдал как он из тоненькой нити создает невероятной красоты серьги. Целый день кузнецы трудились и вот к вечеру серьги были готовы. Сказать, что они были красивы, это значит не сказать ничего. Они были великолепны. Вакула бережно взял их в руки и тепло стало разливаться по его телу, а душа наполняться светом. А тут и жена Вакулы с детьми пришли в кузницу, звать его к ужину.
Как увидела дочка Вакулы серьги, так и ахнула, подбежала к ним с восхищением в глазах, но без спроса родительского брать не стала. Посмотрела на батюшку, посмотрела на матушку и получив одобрение аккуратно взяла их в руки.
— А можно мне их примерить? – спросила она матушку.
— Конечно милая – и она помогла ей их надеть.
А как надела серьги дочь Вакулы, так произошло невероятное. Распахнулись тут глаза Аленушки так, что и родители с Петром испугались было, а потом видят спокойствие на ее лице и улыбку радости и сами успокоились. Вот очнулась Аленушка и говорит родителям, что хочет она стать кружевницей, как подружка ее из соседней деревни. И хочет пойти в ученицы.
Посмотрели родители Аленушки друг на друга, а потом на Петра. А Петр им и говорит:
— Не простые это серьги. Из волшебного металла сделаны. Кто их в руки возьмет или наденет увидит свой талант и будет четко знать, чем ему в жизни заниматься, чтобы душа его радовалась и дело достаток в дом приносило.
— Но почему я ничего не увидел? – спросил Вакула – только почувствовал радость и тепло от них.
— Потому что ты и так свой талант уже используешь и эти серьги только открыли лучшие качества твоей души еще больше.
Вакула посмотрел на свою жену Настеньку, и они оба попросили их сына Никитушку взять в руки серьги волшебные. Сняла серьги Аленушка и положила их на стол. Подошел Никита к серьгам, взял их в руки, и такая радость его пронзила, что передалась она всем присутствующим. А увидел себя Никита коневодом, рядом со своими любимыми лошадьми, как он холит и лелеет их, как растет его табун и как мчится он на своем любимом скакуне, а ветер летит с ним на перегонки.
И все это рассказал он родителям. Хоть и хотел Вакула, чтобы сын пошел по его стопам, да только как увидел радость и счастье на лице сына, что сам испытывал, когда в кузне работал, так и отступился от своего желания. Да и сам он замечал, что все больше вокруг лошадей сын его время проводил, а не в кузнице. Хотя никогда отцу не отказывал в помощи, а особенно, когда приходилось лошадей подковывать. К каждой мог он найти подход и так его лошади слушались, что дивился Вакула. Даже самых норовистых лошадей легко Никита успокаивал и были они словно шелковые.
Ну а теперь настал черед любимой жены Вакулы, Настеньки прикоснуться к волшебным серьгам. Взяла их в руки Настенька и почувствовала тепло от них исходившее, что тонкой струечкой за змеилось по рукам ее проникая в каждую клеточку, наполняя светом и радостью. И как Вакула, не увидала она никаких картин, потому что было и у нее любимое дело, что давало им процветание. Знатная она была стряпуха. Такие пироги, да караваи пекла, что всяк, кто их пробовал по трижды перста свои облизывал, да добавки требовал. Шла молва о ее караваях на всю округу. Да и как не идти, коли с любовью сделано.
Подержала в руках, теплом и радостью наполнилась, положила на стол, да и промолвила:
— А не боишься ли ты Петр, что украдут у тебя такую вещицу прекрасную?
На что, Петр заливисто расхохотавшись сказал:
— Нет, не боюсь. Невозможно их украсть.
— Почему? – недоумевающе спросил Вакула.
— Потому что все вещицы, сделанные из этого волшебного металла, сами себя защищают. Кто к ним с дурными намерениями подойдет, да в руки попытается взять, то не сможет этого сделать. Обожгут они его огнем праведным. А коли с добрыми намерениями, так и покажут тому лучшие его стороны, да таланты, если не видит их человек или не уверен в себе. Вот потому и украсть их невозможно. А детям, что носят их постоянно, придают силу и уверенность в избрании истинного пути.
Аленушка посмотрела с надеждой на батюшку. Вакула глянув на жену и увидев в ее глазах одобрение попросил Петра продать ему серьги. Согласился Петр. Да и как не согласиться, коли столько чудес происходит вокруг. Отправив жену с детьми накрывать стол для ужина, обговорил Вакула с Петром торг, да попросил сделать для сына колечко простое. На том и порешили.
За ужином Петр отдал дань уважения мастерству Настеньки, нахваливая ее пироги. Ночь прошла безмятежно, а на утро, позавтракав, отправились Вакула с Петром в кузницу, где до самого вечера слышны были стук молотков, да звонкие песни. Когда песня с душой, так и работа спорится. К вечеру кольцо для Никиты было готово. И когда он прибежал звать отца с гостем к ужину, отец протянул ему простое кольцо. Надел то кольцо Никита и опять радость разлилась в душе его.
Ну а как второй день закончился и настало утро третьего дня, распрощался Петр с Вакулой и его семьей и пошел своею дорогою, к родному дому.
Долго шел по дороге Петр, встречались ему многие селения, со многими кузнецами знакомился, то он чему-то учил кузнецов, то сам новому обучался. Велик мир, а знаний и того больше. Вот так, долго ли коротко ли пришел он в родное селение.
Да что же он увидел? Кузница на распашку, а в самой – тишина, ни огонь не горит, ни стука молотков не слышно, ни звуков песен веселых. Опечалился увиденным кузнец, да ненадолго, на минуточку, а после вошел в кузницу и принялся огонь разводить, чтобы все видели, что кузница жива. И разгорелся огонь, и стал плавиться металл, а кузнец взял молот, да и ударил по наковальне.
Разлился глухой, утробный звон по округе, а за ним частые переборы и пошла музыка, а за нею и песня веселая.
— Никак кузнец вернулся? – крикнул сосед соседу выбегая на крыльцо своего дома – Айда посмотрим!
— Айда! — согласился сосед.
Пришли они к кузне, а там работа полным ходом идет и узнали они голос Петра. Ох и обрадовались. А тут и сам Петр к ним вышел.
— День добрый кузнец – приветствовали кузнеца старейшины.
— И вам доброго здравия старейшины – радостно приветствовал их кузнец — А не подскажете ли мне, где ученик мой, на кого я кузницу свою оставлял?
— Как не подсказать, подскажем – со вздохом отвечали старейшины. — Так аккурат месяц назад он и уехал.
— Как так уехал? – недоуменно спросил кузнец.
— Не прижился он у нас – печально сказали старейшины и опять вздохнули.
— А чего так? – поинтересовался кузнец – ведь хороший мастер был.
— Да больно жаден оказался, вот и не прижился – ответили старейшины со вздохом.
— И то верно, жадному везде тяжело.
— А нашел ли солнце, которому венок тобою выкованный хотел подарить? – иронично спросил один из старейшин.
— А как же! — весело смеясь ответил Петр – И выковал, и нашел, и подарил.
— Уж так и подарил? – недоверчиво спросили старейшины.
— Мало того, что подарил, так и сам получил подарок.
Сказал это кузнец и показал старейшинам колечко, что золотом переливалось. А в это время вокруг них крутился парнишка. Как увидел он на ладони Петра колечко, то недолго думая схватил его и ну убегать, да не тут-то было. Криком боли огласил он окрестности, а кузнец только головой покачал.
— Что, не по руке твоей колечко оказалось? – спросил его кузнец и подойдя к парнишке.
Подобрал колечко им оброненное, самого парнишку, поднял с земли и взяв его за руку посмотрел на ладонь. Оба смотрели на ладонь с изумленными лицами. Оба знали, что такое ожог и как долго он заживает, оба смотрели на ладонь паренька и не верили происходящему, потому что ожог исчезал. Мгновение, и от ожога осталось лишь жгучее воспоминание. Петр, взяв парнишку за руку, подвел к практически застывшим от изумления старейшинам.
— Чей отрок будет? – спросил он их, выводя из оцепенения.
— Да ничей, сирота. Пока твой ученик в кузнице был, и он рядом находился. Использовал его твой ученик для разной работы. А как уехал от нас твой ученик, то парнишка так тут и остался, при кузнице.
Выслушал кузнец старейшин и обратившись к пареньку сказал:
— Это колечко волшебное. Хоть с виду и простое, да в обиду себя не даст, коли со злыми намерениями к нему подойдешь. В этом я вижу ты убедился? – и парнишка понуро опустил голову – А хочешь узнать свои лучшие стороны?
Парнишка недоверчиво посмотрел на кузнеца, который не стал его бить или гнать прочь, как многие, лишь широко улыбался. И не веря самому себе, тихо, почти шёпотом произнес:
— Хочу.
Старейшины наблюдали за происходящим молча и почти затаив дыхание. Что же дальше будет?
— Тогда, — сказал кузнец, — возьми опять кольцо, но только с другими намерениями. Попроси его показать тебя лучшего.
Парнишка очень не хотел снова прикасаться к кольцу, ожога не было, но ощущение боли осталось навсегда. Однако видя, как доверительно протягивает кузнец ему кольцо, которое уютно лежало у него на ладони, парнишка сначала попробовал посмотреть на кольцо по-другому. Он посмотрел на кольцо внимательно и увидел не только золотистый цвет, что так поманил его по первости, а красоту и изящество, тонкую работу мастера и ему захотелось рассмотреть его поближе. И не отдавая себе отчета и забыв про все страхи он медленно протянул свою руку и прикоснулся пальчиком к кольцу. Кольцо было холодным и осмелев, парнишка взял его и положил на свою ладонь. Он вдруг увидел множество таких колец. Перед его взором возникали и пропадали кольца, серьги, ожерелья, но больше всего его очаровали броши, самых невероятных форм и неземной красоты. Мальчишка словно светился от счастья, потому что знал, что это он все эти украшения сделал. И тут видение исчезло и он, глядя на кузнеца широко распахнутыми глазами выпалил:
— Дяденька кузнец, научите меня делать такие украшения!
Кузнец радостно засмеялся и взъерошив волосы пареньку сказал:
— От чего же не научить, коли ученик сам просится. Верно старейшины?
А старейшины и вовсе дар речи потеряли от всего увиденного. Но вовремя очнулись и кивая головами ответили:
— Верно Петр, верно. Чего мальцу без присмотра бегать. А так делу научится, да и тебе помощник надобен.
— Вот и ладно – ответил кузнец и придав парнишке, что Михасем в народе кликали, широкой ладонью направление к кузнице, покинул старейшин.
А старейшины заторопились к односельчанам рассказать про всё увиденное.
И настала с тех пор жизнь в селении лучше прежнего. Спозаранок всех будил звон молотков в кузнице, да песня звонкая. Научился Михась делать ювелирные украшения, да такие прекрасные, что молва о их красоте далеко за селение простиралася. И ехали к молодому мастеру со всех концов.
А солнце, глядя на красоту, что Михась придумывал, дарило ему свои лучики, что в заветный клубочек вплеталися.
ДУША НАРАСПАШКУ
Однажды к убелённому сединами мудрецу, вся в слезах, пришла молодая и очень красивая девушка:
— Что мне делать? – сквозь слёзы жаловалась она. – Я всегда стараюсь по-доброму обходиться с людьми, никого не обижать, помогать чем могу. И хоть я со всеми приветлива и ласкова, но часто вместо благодарности и уважения принимаю обиды и горькие насмешки. А то и откровенно враждуют со мной. Я не виновата ни в чём, и это так несправедливо и обидно до слёз. Посоветуйте, что мне делать.
Мудрец посмотрел на красавицу и с улыбкой сказал:
— Разденься донага и пройдись по городу в таком виде.
— Да вы с ума сошли! – возмутилась красавица. – В таком виде всякий обесчестит меня и ещё Бог весть что сотворит со мною.
Тогда мудрец открыл дверь и поставил на стол зеркало.
— Вот видишь, – ответил он, – появиться на людях обнажив своё красивое тело ты боишься. Так почему ходишь по миру с обнажённой душой? Она у тебя распахнута, как эта дверь. Все, кому не лень входят в твою жизнь. И если видят в добродетелях твоих, как в зеркале отражение безобразия своих пороков, то стараются оклеветать, унизить, обидеть тебя. Не у каждого есть мужество признать, что кто-то лучше его. Не желая меняться, порочный человек враждует с праведником.
— Так что же мне делать? – спросила девушка.
— Пойдём, я покажу тебе свой сад, – предложил старец.
Водя девушку по саду, мудрец сказал:
— Много лет я поливаю эти прекрасные цветы и ухаживаю за ними. Но я ни разу не замечал, как распускается бутон цветка, хотя потом я и наслаждаюсь красотой и ароматом каждого из них. Так и ты будь подобна цветку: раскрывай своё сердце перед людьми не спеша, незаметно. Смотри кто достоин быть тебе другом и творит тебе добро, как поливает цветок водой, а кто обрывает лепестки и топчет ногами…
Лариса Гребель